Продолжаю публиковать отрывки из книги, которую рассчитываю когда-то издать. Названия нет, а рабочее — «Как мы пришли в игры против кaзинo».
*************************************
Первая неделя игры осталась позади. Друзья мои почувствовали нечто новое. Меняясь каждый день понемногу, за неделю они стали другими людьми. От первого выигрыша, который был воспринят, как счастливый случай, ко второму, который воспринимался уже с тайным «а вдруг это действует?». Третья, четвертая, пятая победы дали уверенность – «это действует наверняка». А вот шестая и седьмая, которые были одержаны вопреки стартовым поражениям, вопреки проигрышу тысячи в седьмой день и вынужденной остановке сессии, были решающими. Стало ясно, это действует независимо от локальных поражений, это — система, это — навсегда.
На конец первой игровой недели парни имели около трех тысяч долларов чистой прибыли и океан радостных надежд впереди, прямо по курсу.
Вместе с выигрышем и уверенностью пришли «светлые» дни. Серёга, который, в отличие от Марека, находился на дне — без доходов, без работы, без перспектив, с одной только «хатой» и Мареком в качестве кормильца и собутыльника – Серёга устроил себе праздник. Для начала – чтобы ничего этот праздник не омрачало – он оплатил долги по квартплате за пять лет. На это ему хватило десятой части недельного выигрыша. А дальше началась чистая радость.
Первым делом он купил видеомагнитофон. Детские мечты должны осуществляться пошагово и планомерно. Иметь видеомагнитофон означало иметь возможность смотреть фильмы в любой момент, не вставая с постели – фантастическая мечта ранних 90х. Еще и постели не было. Спали на диванах, раскладушках, матрасах и мечтали о видике.
Следом – одежда. Костюм показался Сереге тривиальным. Он в первый раз в своей жизни заказал пальто, в ателье. Настоящее, своё пальто, над которым трудились настоящие портные.
Следом — символы успеха. Серёга теперь везде ездил только на такси. Везде. Такси в то время – это с визгом тормозящие у обочины раздолбанные шестерки, девятки и прочие археоптериксы советского машиностроения, коль скоро они заметили человека, только еще думающего поднять руку. Как приятно было в то время трястись себе в салоне археоптерикса, глохнуть от шума двигателя и дребезжания салона, и смотреть в замызганное окно месяцами немытого зверя на пролетающие мимо обрывки постсоветской действительности!
А еще Серёга каждый день обедал в ресторанах. И, хотя это были никчёмные кафешки-забегаловки, но тут важнее всего был сам факт – ты не сам готовишь еду, её готовят для тебя настоящие повара и приносят настоящие официанты.
Марек относился к свалившемуся богатству проще. Для Марека, жившего дома и привыкшего к постоянным заработкам и дорогому преферансу, богатство это было не таким заоблачным. Зато эйфория, которая владела им в процессе игры в казино, была дороже самих дeнeг. Подумать только! Теперь Марек мог в любой день, вместо того, чтобы идти после работы домой или ехать к друзьям, заявляться в казино, хорошенько добавляться и к тому еще выигрывать дeнeг. Игра, сама возможность посещения казино, была для Марека ценностью.
На исходе первой игроцкой недели каждый из парней получил то, о чём мечтал. Блаженная юность, наивные 90е, как просто осуществлялись мечты наши в то кипучее время!
Почувствовав себя людьми рисковыми и богатыми, осознав новое своё положение, друзья мои всерьёз задумались о безопасности. В их понимании она выразилась в чеканной формуле – никогда не садись, выходя из казино, ни в первое такси, ни во второе. Только в третье! Причем делать это надо не возле гостиницы, в которой располагалось казино, а вдали от нее, уже на шоссе. Кто знает, насколько хитроумными окажутся замыслы тех бандитов, которые, находясь на лестнице успеха несоизмеримо ниже моих друзей, захотят воспользоваться плодами их интеллектуального труда. И потому отмахиваемся от первых двух и садимся к третьему. Правило соблюдалось неукоснительно. И – кто знает – может, оно действительно оказалось спасительным?
Такова была удивительная история, которую поведали мне мои старинные друзья-преферансисты. Которые теперь уже не были просто друзьями-преферансистами. Они играли со своей судьбой, уверенно и радостно.
Удивление моё было столь велико, что я даже не удивился. Нереальной выглядела вся история. Да и не было сил в запасе, чтобы удивляться. Я оплатил проигрыш и пошёл домой, по пустынному заснеженному проезду между Соколиными горами и Московской окружной железной дорогой. Дорогой думал о происходящем и ничего не надумал. Даже мысли попроситься в дело у меня не было. Поскольку казалось оно мне зыбким и неопределённым. Вернее так, не воспринимал я это как дело. Думалось мне, что это такое хобби, которым можно рискнуть и позаниматься в свободное время. Времени у меня не было.
— Ну, ничего – думал я, меся ногами грязный снег – в следующую встречу спрошу, что там у них получается.
Я шел домой, чтобы с утра шествовать на Ударницу. Идущие на смерть приветствуют тебя, Цезарь. Хотя не знают, где та трибуна, с которой провожаешь ты их. И есть ли она вообще?