В жизни бывает всякое. Случается и неприятное. Можно попасть в больницу, иногда надолго. И какой бы остросюжетной ситуация не была, неизбежно наступает момент скуки. Здоровье выправили, силы появились, а выписка дней через десять, вряд ли раньше. Где, я вас спрашиваю, покер?

Запуская на планшете клиент в шестой палате хирургического отделения НИИ скорой помощи в первый раз, я не знал: покер популярнее, чем мы думаем. 

- Вот это че, покер? Зачет, мы с друганами тоже любим погонять.

- Ооо, зацени! Два лба!

- Куда? Зачем?! Так даже Слава не играет, самый тупой баклан всего подъезда!

До этого казалось - хуже быть, да некуда.

Чего я не учел: чем не займись - на четырех койках твоей комнаты в больнице всегда найдется минимум один знаток. Верное правило. 

Другое правило? Люди шумят. Им тоже скучно.

Они едят и чаще всего громко. Они храпят, доходят до потусторонних звуков: адское сопло, жерло зверя и апокалипсис сегодня - три в одном. Они кричат в трубки мобильных телефонов. Они смотрят ТВ, 24/7; а телевизор, вопреки законам милосердия, стоит в каждой палате (и в коридоре, в сестринской, и у врачей).

Что получается в итоге: храпящий дед - правое место у окна; глухой поклонник НТВ - правое место у двери; и, словно этого мне было мало, знаток игры - левое место у двери. Четвертая кровать моя, и я на ней играю в покер.

- Как Пугачева оставила бывших мужей в дураках, - гнусаво пилит телевизор.

- Не сбрасывай, ты чё? - учит мой местный тренер.

- Ф-ф-ф, ХАР-Р, Х-Х-ХАР, - поддерживает, а может вовсе негодует дед.

Веселые наметились турниры.

***

В больнице есть такая установка - все ходят в трениках. Удобно. Вполне приличного мужчину в трениках и туфлях можно увидеть и в торговом центре по соседству. Вышел развеяться, в кино, или еды купить. 

Но вот что интересно: те, кто носит униформу адидас всю жизнь, изо дня в день, за несколько минут обхода отделения находят в потоке пациентов себе подобных. Они стыкуются и делают все группами: ходят курить, сидят у телевизора, ищут контакт с измученными девушками и громко ржут.

К моменту выхода в пэйзону двух из четырех запущенных турниров Знаток привел трех корешей. Когда я вышел в дeньги во всех четырех турнирах - и Знатоков стало четыре.

- Блефует, как два пальца!

- Бери нерусского в олын!

- Гы, **я, валын! Валынь его!

- Валыной!

Язык и эволюция - как на ладони.

К слову, об эволюции.

Наш человек без брани был бы не наш. Поэтому спецы по заковыристому мату – вовсе не редкий вид. Встречаются и в покере – в офлайне (как дядя Юра), встречаются среди военных, встречаются, конечно, среди рабочих всех мастей. Когда спец попадает в хирургию, происходит вот что. Его кладут под скальпель, потом наркоз отходит, он просыпается в палате и чувствует, что больно. В такой момент и происходит эволюция искусства разговорной брани.

Рассказ документальный, но слова, услышанные мной в процессе лечения из соседней седьмой палаты, не вписываются ни в одни этические нормы. Для буйства красок нужен душевный разговор, а мы пока что ограничимся традиционными приемами.

Условия: рабочему депо убрали часть камней из желчного; оставшиеся камни ожидают повторного захода и беспокоят пациента. Задача: в комментариях больного на этот счет заменить весь мат - пусть не столь меткими, но главное, не менее эффектными словами. Решение – словарь старинных русских ругательств; на букву «эф»:

- Фетюк, фофан, фуфлыга, черт веревочный, что ты мне сделал? – услышал я из-за стены, выиграв банк за первый стек.

Четверка моих зрителей как по сигналу ухмыльнулась. Каждый прикинул, где выпадет хороший шанс блеснуть такими перлами.

Поклонник НТВ изобразил «not bad», качая головой. Достал блокнот и что-то записал.

Ящик тем временем давал необходимый для его счастливой жизни фон:

- Николай написал Дмитрию Медведеву после того, как их с женой бросил сын. Сенсационные подробности сыновнего предательства.

Сменил пластинку, прохрапевшись, дед:

- Эй, кони молодые, чё там расшумелись?

- В покер гоняем, отец.

- А карты где?

Задумайтесь, играющие каждый день в покер без карт!

- Вот, помню, на Шпицбергене мы после смены всей бригадой любили в триньку поиграть. На дeньги редко. На водки шкалик или на пачку сигарет. Ценился жир гренландского тюленя – на него могли.

Сами решайте, что с такими заявлениями делать. Я продолжал играть.

В турнирах складывалось. Неудивительно, все по закону «открою парочку и быстро отстреляюсь». Победный банк команда Знатоков встречала громкими «красава» и «давай, погнал». Проигранный был поводом для критики - моих соперников, а иногда моей игры: «че у него в башке?», «куда он на помойных лезет?», и главный козырь всей четверки, то самое «ну, говорили же, бери в олын».

Поставил в блеф на ривере, и вскрыли – «а говорили ведь, бери в олын». Зарэйзил туз-валет из ранней и выкинул после огромного 3-бета – «тебя предупреждали». Сдался на мелком, скоординированном флопе с АК – «ну, сразу, сразу надо брать в олын!».

Как бы ни шла «минута обсуждения», ответ уважаемые Знатоки, к счастью, доверяли мне. Однако когда дело дошло до первого финального стола, грядущую «сову» решили поделить на пятерых, заранее потребовав проставу с капитана.

***

За обсуждением общих желаний команду застала зашедшая с подносом разнокалиберных шприцов сестра.

- Укольчики, ребята.

У медсестер всегда «укольчики». Я понимаю, обезболивающее там, или еще какая ерунда, но антибиотик? Вам делали укол антибиотика? Такой, покрепче. После него лежишь лицом к стене, не шевелясь, а отойдя, хромаешь три часа. Это «укольчик»?

Все Знатоки спустили треники, палата ненадолго погрузилась в недовольное молчание.

- Нужен ли детям концерт Мадонны, расскажет в студии депутат Санкт-Петербургского Законодательного собрания, - солировал телевизор, словно намекая, что некоторым депутатам неплохо бы и голову уколоть.

Сестра ушла к соседям, и очень скоро мы опять узнали новые слова:

- Гузыня, вертихвостка, шлёнда, что ты мне сунула? – кричал не ожидавший дополнительных приятных ощущений рабочий за стеной.

Не слышал новых интересностей только закаленный Шпицбергеном дед. Вторую часть дневного сна он на укол решил не прерывать, лишь тембр его храпа стал чуть выше.

***

Прошел обед, команда Знатоков гремела у кровати ложками и пролила компот. С первой финалки вылетели быстро. Настало время ужина, лучшие покерные умы больницы подзарядились сардельками с комочками холодных макарон.

Второй финальный стол доигрывали после отбоя. Шуметь в такое время дежурный врач позволил только телевизору, поэтому удваивался я под сдавленные хрипы, победное шипение и потрясание сжатыми кулаками. На фоне «Глухаря» - страшное дело. Но единение группы поддержки впечатляло. Покер – народная игра.

«Совой» с командой я в итоге поделился, сбегал в своих больничных трениках в торговый центр на следующий день. Ели не жирное и не копченое, пили гранатовый сок, он повышает уровень железа. Режим!

Рабочего депо прооперировали дважды, зав. отделением, хирург с 30-летним опытом имел с ним разговор. К расстройству всех больных спец стал браниться тихо, себе под нос.

Устав от храпа и ТВ, я обыграл сестру в «двадцать одно» и получил укол снотворного, спал сутки. В покер в шестой палате больше не играл и вскоре выписался.

История документальная, а кто не верит, что жители Шпицбергена играют в триньку на тюлений жир – езжайте и проверьте сами. Мне пока покера без карт хватает.