Мы возвращаемся домой обоженные холодом и одеваемся в самые теплые вещи из привезенных. Даа тем временем успевает укусить в ногу какой-то тропический жук. Рана вокруг укуса краснеет и становится похожей на импрессионистские каракули.

- Намажь ногу антисептиком - говорю я. - И выпей таблетку.
- Да ничего страшного, это всего лишь жук.
- Ты же знаешь, что для тебя - нет всего лишь жуков. Не заставляй меня быть учительницей младших классов.
- Какой учительницей?
- Джаст ду ит, ок?
- Хорошо, хорошо.

Она прекрасно понимает все сама, но иногда по-бабски требует парада моей строгой, почти отцовской заботы, играя в беспечность.
Я даю ей таблетку, мажу рану кремом и одеваю свои носки, которые выглядят на ее ступнях, как поезда дальнего следования.

У Даа хроническая и самая острая форма аллергии практически на все - солнце, дождь, пыль, еду, новые запахи, животных, укусы. От обычного москита всегда может случиться приступ. Мы возим пакет лекарств. Без него жизнь - минное поле.

Я подхожу к балкону, всматриваюсь в даль и флешбекаю на два месяца.

Лестница нашей виллы. Забегаю на третий этаж. Открываю дверь в спальню. Она лежит на кровати с застывшим выражением лица. Зрачки приклеены к потолку.

- Аллергия?!
- Да. Мне нужны новые таблетки - не отрывая взгляда от люстры говорит она. - Эти не работают.
- Как называются?
- Нет, нет.

Она приподымается над подушкой, хватает губами воздух, как аквариумная рыбка. В ее глазах ужас и недоумение. Ей нечем дышать.

- Эйр! Эйр!

Я бросаюсь к ней делать первое искусственное дыхание в жизни.

Воздух с трудом проходит в легкие тонкой струей. Помогаю выдыхать, давлю на грудную клетку. Через минуту становится немного легче. Кладу голову на подушку, бегу вниз.

Бужу Диа, маленькую тайку гостящую у нас и прошу вызвать эмбьюлэнс.

- Рот пайабан! Рот пайабан!

В будущем я буду кричать эти два слова обозначающие в пepевoде с тайского - машину скорой помощи, когда очередной раз не устою с оверпарой.

Машина приезжает через 10-15 минут, мы спускаемся вниз, Даа ложится на носилки и я вместе с ней полезаю в кузов. Трогаемся. Санитар достает бутылку нашатыря и дает ей, чтобы не теряла сознание. Пару раз нюхаю сам. Как будто зюськиндовский парфюмер создал эссенцию нашего подъезда в Москве.

Водителю, тайскому пацану - лет 16. Летим по ночному Самуи на безумной скорости, обгоняя всех и все. Один раз он сьезжает на дополнительную полосу встречки, когда на обгоне не может спрятаться в свой ряд. Надо сказать, делать работу у него получается с большим азартом.

Когда приезжаем на место, нас встречают другие санитары и садят Даа на вил-чейр. Пытаюсь дать водителю тысячу бат. Он категорически отказывается и моментально отправляется на следующий вызов.

Ее завозят к доктору, делают несколько уколов, осматривают. Через пол часа становится лучше. Мы покупаем лекарства в аптеке и вызываем такси домой.

На этот раз пронесло.

- Эй, а ведь ты спас мне жизнь тогда. - вдруг говорит она мне, смотрящему в лес, поразительно угадывая мои мысли.

- Да, обращайся. Конечно жаль, что ты не пожилой миллиардер. Но и так сойдет. Может еще улыбнется удача.

______________________




Приходят массажистки, возрастные улыбчивые женщины и следующий час мнут наши бока, похожими на плоскогубцы, маленькими, крепкими руками. В конце дела даем им почти тайком 100 бат чаевых. Кун заранее озвучила цену и очень переживала, чтобы с нас не взяли лишнего.

За ужином вместе с тарелкой риса она выносит предложение

- Как насчет завтра купить продуктов и заехать в местную школу для беспризорных детей?

Мы, лениво-латентные благотворители, сразу соглашаемся. Дима с Сашей обещают съездить за продуктами утром. Договариваемся скинуться по тысяче бат.

- А что делают в джунглях беспризорные дети? - спрашивает Дима
- В основном это дети убитых наркоторговцев. От кого-то отказываются после родов. Кто-то очень болен.

Ближе к вечеру Кун уезжает к себе домой оставляя нас наедине с ночной природой. Играем в китайский, на гитаре, а ночью идем собирать ресурсы для костра.

В шкафу обнаруживаются какие-то сырые одеяла. Знакомый запах дачной постели. Кутаемся и разводим огонь. На свет огня из леса приползает какая-то худая собака почти без шерсти, похожая на сдутый одуванчик. Ложится в ноги и через секунду засыпает. Саша с Димой следуют ее примеру.

Спокойной ночи, время.




_______________________

Утром я просыпаюсь в теле толстой рыбы, запутанный в антимоскитной сетке. На призывы о помощи приходит Даа с чашкой чая.

Завтракаем и неспеша погружаемся в машину уже наполненную на рынке фруктами, шоколадом и рисовой лапшой. Едем по той же узкой дороге глубже в лес.

У въезда в школу нас встречают, как не странно, дети. Они призывают друг друга и обступают нашу компанию. Саша предлагает кинуть провиант на землю и спасаться бегством. Однако, Кун указывает нам на вход и мы следуем за ней с пакетами еды.

Внутри школа напоминает летний лагерь. Посреди участка футбольной поле. Рядом - 7-8 комнат-кабинетов, на стенах детские рисунки и наверное, расписание уроков.

Идем в столовую и попадаем на завтрак.

Дети очень разного возраста стоят с металлическими погнутыми подносами. Раздатчик, таец средних лет, накладывает рис и зеленую похлебку прямо в углубления подноса. Тарелок здесь нет.

Дети бегают от пункта раздачи до столов, расплескивая похлебку на пол. Садятся за длинные столы и смотрят на нас изучающе, почти не притрагиваясь к еде.

Начинаем резать арбуз. Даа проходит по рядам и раздает по несколько долек каждому ребенку.




Кун говорит, что они едят фрукты 2-3 раза в год, когда приезжает кто-то из фарангов. Место, мягко говоря, не туристическое.



После арзубов надуваем шарики.

Если кто-то из нас думал до сих пор, что шарик - не причина для хорошего настроения на неделю, то очень ошибался.

Они теряют робость и подходят к нам, вызываются помочь с надувкой. Кун не разрешает. Говорит, что-то про слабые легкие.
Очень смелая девочка лет четырех подходит ко мне, бородатому монстру и просит по возможности дать ей красный шарик. Она очень плохо ходит, что-то с суставами.

Хорошо что я в очках. Давлю глупые слезы кашлем.

Мальчик на краю одного из столов почти не ест. Смотрит в одну точку перед собой, как Будда в трансе. Даа подходит к нему и кормит арбузом. У того только и хватает силы, чтобы едва двигать зубами, не отрывая глаз от пустоты перед ним.

Берем все, что наготовили и тоже разносим по столам.
Я никогда не имел дела с детьми. Я не знаю как нужно себя с ними вести. Чем помочь. Я ничего не умею. Я просто накладываю еду и помогаю разливать компот. Все.

На сердце радость и боль в плавающей пропорции соседствуют друг с другом. Грустный и одновременно очень веселый праздник.



________________________

Кун обращается к детям, а потом к нам.

- Сейчас они помоют подносы и поиграем в игру.

Цинизм, как защитная реакция выплескивается из меня и я как-то неуместно шучу на ухо Даа про фильм "Пила".

Берем коробки с школадками и идем всей компанией на футбольное поле. Дети строятся в четыре колонны, как на уроке физкультуры перед эстафетой.



Они по очереди подходят к нам и мы выдаем еще по шарику, который нужно повязать на правый шлепанец. Суть игры - строгий дефматч цель которого, лопнуть ногой шарик на ногах других и остаться последним с целым шариком. Нам предлагают поучаствовать. Вызывается только Даа.

Ее шарик лопается первым на второй секунде после стартового свистка. Подбегает 5 пацанов и одновременно стучат по нему, завоевывая престижный фраг.
Один из детей, больной ДЦП, тоже пытается играть. Его шарик лопается слудующим. Без борьбы и сентиментов. На войне, как на войне. Он почему-то смеется и продолжает бегать за всеми уже без шарика.

Когда в хедз апе остаются двое из тридцати, после обсуждения о сделке, один из мальчиков подставляет ногу для своего друга.

- Эй, я все видел!

Все вылетевшие дети получают по одной шоколадке. Финалист - 2, победитель - 4. Топ 2 сразу сглаживают диспу и первое место передает второму 1 батончик.

Я сижу со своим другом, мальчиком-аутистом со стеклянными глазами и что-то ему объясняю по-русски. Видимо, жара и недосып сказываются. Он слушает, иногда кивает.

Приятный собеседник.




Потом играем в перебрасывания шарика с водой. Парная дисциплина. Тут уже мы с Даа выступаем в одной команде, но и здесь не можем претендовать даже на утешительный приз. Она не принимает мою крученую подачу и шар лопается об асфальт.

Снова следует награждение победителей.




Затем, мы играем еще в несколько игр. Просто дурачимся с детьми.

В конце они становятся в круг и под дирижированием Кун выражают коллективное спасибо.

Мне очень неловко от этого спасибо. Мы ведь не сделали и 10% от возможного. Просто приехали на "культурную программу". Очень непросто от этой благодарности.
Спасибо хотелось сказать им.

И попросить прощения.

Мы сели в машину и вернулись в дом. После недолгих сборов попрощались с Кун, поменялись фейсбуками и погрузили вещи. Хищная притягательность леса увлекала зрение в сеть из веток и корней.

Путь дальше был самым молчаливым в нашей поездке.

Я вертел руль. Кардиограмма горной дороги вела машину на Север.