-Молодой, человек, - послышался голос пожилой женщины. Я оглянулся действительно за моей спиной стояла женщина лет пятидесяти в сером пальто и странной шляпе. Последний раз я видел такую шляпу в старой книжке про котенка из Воронежа с улицы Лизюкова.
- Молодей человееек, - снова повторила женщина, - вы меня слышите?
- Слышу, - ответил я, - я вас внимательно слушаю.
- Послушай, Назар, я хотела бы ты с тобой поговорить.
-А вы кто? - удивился я. Я эту женщину видел первый раз в жизни. Она была серая невзрачная и неприятная. Да, неприятная именно то слово. В её внешности не было каких-то особых уродств, но разговаривать с ней было очень тяжело.
-Смерть, - ничтоже сумнящясь ответила женщина.
-А…Это…Вы, извините, но моя Смерть постройней и по моложе, - ответил я. И правда. Каждый раз, когда ко мне во сне приходила смерть, она выглядела как стройная красотка. Вот честно не хотел бы я, чтобы моя смерть выглядела как перезрелый апельсин. Никакого удовольствия от этого факта я не испытывал. Уж лучше лич в халате.
-А смерть, молодой человек, она разная бывает. Бывает и такая, - ответила смерть. Я заметил, что она злится. Её глаза как бы заволокло серым туманом, - ту смерть, что ты привык видеть ты больше не увидишь. По крайней мере, я постараюсь, чтобы именно так и было.
-Почему?, - та была чуть ироничной красивой стервой подумал я.
-Именно поэтому,- ответила Смерть, - она явно читала мои мысли.
-Не понимаю. Какая вам разница?, - начал злиться я.
-Она есть и не маленькая. Эта тупая потаскушка должна была сделать две простых вещи. Во-первых, унизить тебя. Показать тебе твое собственное ничтожество. Это было не сложно. Во-вторых, униженного и сломленного забрать с собой. Что так сложно было сделать это?! Черт возьми, да она разговаривала с жирным, тупым, неуверенным в себе идиотом, который не видел дальше собственного носа! И во что это вылилось?! Эти ваши ни к чему не обязывающие беседы и битвы на мечах. Как же…Долбаное фентези! Долбаная идиотка и ты, долбаный мудак, которому всего-то надо было взять и пойти за ней. Даже то, что она такая красавица сделано лишь для того, чтобы у тебя не было ни тени сомнений! Чтобы ты взял и пошел за ней. Но нет же. Все вышло совсем по-другому. Это же надо было так облажаться, и испортить такое простое задание?! Ну, вот скажи мне какого черта?! А?! Вечно все приходится исправлять., - бабка не на шутку разозлилась. Место беседы, аллею на Компросе трясло в разные стороны. Мир буквально собирался порваться на части. Она внезапно остановилась на полуслове и внимательно посмотрела мне в глаза. В этих глазах уже не было ничего человеческого. Там было одна чернота. Непроглядная тьма.
-Ну и глазенки, - иронично ответил я,-прямо какой-то фильм ужасов.
Да…Да я тебя, - зашипела старуха.
-Что ты меня? – в тон ей ответил я.
-Ни-че-го, - неожиданно мягко произнесла старуха. Глаза остались такими же черными, как и были, но черты лица стали несколько мягче. Видимо старушка совсем рехнулась на старости лет.
-У меня к тебе одна просьба, - голос был мягкий, чуть спиртовый с медом. Как украинская горилка, которую мне довелось однажды попробовать. Голос очень мягкий. Спирта в нем совсем не чувствовалось, но где-то подкоркой мозга я ощущал легкий хмель от этого голоса. Нужно быть внимательнее, - ты не мог бы бросить все это?
-Что «это»?, - мне уже стало интересно.
-Ну…Эта твоя принципиальность что ли. Я даже не знаю, как еще это назвать, - ты ведь сам не понимаешь какой вред наносишь людям.
-Какой вред? – удивился я. Действительно рехнулась. Я перебрал в уме последний год жизни и не вспомнил ни единого случая, когда кого-то обманул или оскорбил.
-Вот-вот, - сказала старуха, - и я о том же. Ведь ты, гаденыш, даже не понимаешь, что творишь. Это то и плохо. Ладно бы ты делал это назло кому-то. Да хотя бы назло мне. Я бы поняла. Я бы правда поняла и простила, но ТЫ, ПАДАЛЬ, ДЕЛАЕШЬ ЭТО ДАЖЕ НЕ ОСОЗНАВАЯ, ЧТО ТВОРИШЬ!!! ЭТОГО Я ТЕБЕ НИКОГДА НЕ ПРОЩУ!!! Бабка стала истерично орать, визжать, топать ногами. Еще немного и у неё изо рта пойдет пена как у бешеной собаки.
-Может ты хоть объяснишь в чем дело, - ответил я. Я и правда не понимал о чем она.
-И-ди-от, - резюмировала Смерть, - кли-ни-чес-кий. Просто и-ди-от!
-Ну, хорошо, - сказала она, - слушай сюда, малыш. Ты этими своими изменениями делаешь окружающих тебя людей несчастными. Да, ты похудел. Да, ты перестал пить. Не к добру это, конечно, ну да, черт с ним. В кармане стала заводиться копейка. Но у тебя оставалась еще лудомания. То, что у тебя было и то к чему ты относился с любовью. Можно сказать, лелеял это в себе боясь потерять. Заработок стал приносить реальный доход, но он почти весь исчезал. Вреда от тебя было не больше, чем от барахтающегося таракана. Но сегодня ты пообещал себе не лудоманить. Выставил жесткие правила и, что самое страшное ты и правда. Внутри своей жалкой душонки решил все это прекратить.
-И что? – бабка рехнулась. Ре-хну-лась. С такими типами лучше не спорить, но мне было интересно что будет дальше. В конце концов, это обычно смерть являлась мне во сне. А раз так значит это мой сон. Я оглянулся. Мы стояли все там же между лавочек на Комсомольском проспекте. Жалко, что вокруг были только мы одни. Ни души. Как в сказке. Чем дальше, тем страшнее.
И что? – повторила старуха шипящим, сдавленным голосом. Такое ощущение, что я ей по яйцам пнул. Хотя я думаю, что у неё их отродясь не бывало. Смерть все-таки женщина хоть молодая, хоть старая, - До тебя еще не дошло, что ты своими так называемыми достижениями выращиваешь в людях злобу и тоску?!
-А я здесь причем?! - дура она. Просто дура. Вот и все.
-Как это причем?! – видно, что старушка искренне удивилась моему ответу, - Это же во всем виноват!
-Я тебя, черт возьми, по-человечески прошу! ПРЕКРАТИ ЭТО!, - завопила старуха с черными как ночь глазами. В них даже не было видно зрачков. - Что тебе стоит опять начать пить, бросить работу ну или хотя бы снова начать проигрывать дeньги. Ну что тебе стоит?! Ты же и не бросал толком. Так годик всего то и все. Никто даже и не заметит. Скажут ну подурил, ну с кем не бывает. Ты главное больше не заикайся и даже не думай об этом, а если спросят скажи, мол дурной был. Ты пойми, мне на тебя наплевать, я же о других думаю. Ты пойми меня. Послушай старую женщину.
-«Психопатку»,-подумал я.
-Не дерзи старшим, - тут же резко заметила Смерть.
-Ну, так вот. О чем это я?! Ах да! Успокойся. И других успокой. Ты пойми. Ты своими глупостями выращиваешь в людях злобу и зависть. Не нужно этого делать. Оно и тебе, и мне спокойнее.
Зрелище я вам скажу незабываемое. Пожилая тетка в сером поношеном пальто посреди улицы смотрит на тебя большими как у кота из шрека заискивающими глазами. Я бы даже сказал молящими о спасения. Картину нарушала только непроглядная тьма и отсутствие зрачков в глазах.
-Понятно. Нет, не будет этого. Я тебе даже больше скажу. Дальше будет больше. Все поняла? - Я и правда, все понял. Эта старая дрянь хочет, чтобы все было как раньше. Но это меня уже не устраивает. Я вполне вижу свой дальнейший жизненный путь, и он мне нравится куда больше, чем мое собственное прошлое.
-Сука. Ты просто сука, - жестко заявила Смерть.
-Да пошла ты на ^$^!!! Твоя предшественница была куда лучше. Хотя бы не грубила, - заметил я.
-И она сука. Все вы суки, - упрямилась Смерть, - ты что? Решил святым стать?! Идиота кусок! Скажи мне ты, правда, решил стать святым?!
-Нет, - а оно мне надо, - Я ни в бога, ни в черта не верю. И потом ранг святого... Знаешь, чем мне не нравится каноническое определение святого?
-Чем же? – усмехнулась старуха. Было видно, что она села на своего любимого конька. – Вреда они никому не приносят. Хочешь молись, хочешь нет.
-Да, но проблема в другом. По церковным канонам для того, чтобы стать святым нужно сперва умереть. Мне это не нравится.
И вот тут её перекосило. Мой дядя дальнобойщик увидя бы такую картину выразился бы яснее и четче использовав двух, а это и трехэтажный мат.
-Ах ты, гаденыш, не лезь не в свое дело. Это не твоего ума дела, понял?! Эта каша заварилась, когда ни тебя, ни твоих родителей даже в проекте не было! В общем, я тебя предупредила. Остановись! Иначе пожалеешь об этом. Понял меня?! – после она развернулась и ушла. Я не стал смотреть ей вслед, а стал спокойно ждать, когда уже наконец, проснусь.