Это рассказ о том, как мы воспринимаем других людей. Как действует на нас чей-то пиар и как из-за этого меняется наша игра. Сегодняшний мой рассказ – о Карлосе Мортенсене.
Карлос Мортенсен – известный покерный профессионал. Победитель Main Event WSOP 2001 года. Имеет победы в других мировых сериях. Его суммарные призовые — порядка 8 млн долларов. Случайно турнир можно только проиграть – выиграть случайно нельзя. Карлос Мортенсен – сильный и известный игрок.
20 величайших покерных фотографий: Мортенсен выкидывает карманных королей
Что на обратной стороне медали? Его пик и крупные победы пришлись на ранние нулевые. Когда сменилось покерное поколение, его результаты поблекли.
Его высокие результаты были достигнуты в эпоху высокого фолдэквити на префлопе. Он хорошо рейзит и 3бетит префлоп, но именно с расчетом либо забрать банк немедленно, либо немедленно выставиться. Он игрок префлопа. Его игра на постфлопе не так хороша.
Я играл с ним часов восемь за одним столом на Main Event 2013, причем это было уже в стадии ITM. Я имел на него позицию. Он классический олдскулер с классическими олдскульными инстинктами. Иными словами, мне играть против Мортенсена комфортно. Я просто играю против него… как играл бы против себя. Играть против себя – это удобно.
На Main Event WSOP 2015 во второй день я снова, как и в 2013, оказался за одним столом с Мортенсеном и в позиции на него. Для меня это был хороший знак, исходя из прошлого опыта.
Я быстро понял, что многие игроки за столом знают его. И опасаются. Мортенсен играет просто и по руке – оппоненты ищут в его действиях скрытый смысл и тройное дно. Десять лет назад это приносило ему успех. Сейчас оппоненты играют гораздо сильнее, и Мортенсен имел проблемы. Он играл с недовесом и закончил турнир ближе к концу второго дня. Но рассказ о другом. Рассказ обо мне.
Первый бонус обозначился очень скоро. Когда Мортенсен был на малом блайнде, зачастую все игроки по кругу уходили в пас. Это вообще редкость для современного турнирного покера, а здесь это происходило раз от разу. Я оставляю некоторую вероятность на то, что это так случайно совпало. Но думаю, это был знак уважения к личности Мортенсена.
Что происходило дальше? Я оказывался в хедсапе в позиции на «комфортного» оппонента. Когда случалась эта ситуация (хедсап на блайндах), Мортенсен в среднем 20% играл рейз, 30% коллировал и 50% пасовал.
Опишу одну показательную раздачу. Мортенсен рейзит с катоффа. Я на баттоне поднимаю QJ и играю 3бет. Блайнды – пас, а Мортенсен коллирует.
По флопу T76 Мортенсен играет чек. Я ставлю. Мортенсен хитро улыбается, вскрывает свою руку и трясет ей у меня перед глазами, чтобы точно убедиться, что я его руку увидел. Следом выбрасывает руку в пас. Его рука в этой раздаче – 99/
Хочу, чтобы меня поняли правильно. С точки зрения современных реалий его розыгрыш выглядит ужасно. Но он живет не в современных реалиях. Он живет в ранних нулевых, где этот ход был хотя и сомнительным, но имел какое-то оправдание. Перевес Мортенсена над игрой тогда – особенно префлоп-перевес – был настолько велик, что уклонение от пограничных раздач было доминантой. Именно это и иллюстрирует данная раздача. Просто мы все живем в разном покерном времени. Мортенсен – в одном, его оппоненты — в другом, я – в третьем.
Это вообще может быть разгадкой сегодняшних успехов старинных олдскулеров. Обсуждая, например, игру Виталия Лункина, который до мозга костей олдскулер, мы с Серегой Никифоровым пришли к решению. Точнее, Серега его подсказал. Виталик Лункин играет, как в ранних нулевых. Его оппоненты думают, что он играет «сегодня». Поэтому оппоненты раз за разом попадают впросак. Все то же самое – с Карлосом Мортенсеном. Назад в будущее или вперед в прошлое – какая в сущности разница?!
Мне удалось извлечь достаточно локального профита из позиции за столом относительно Карлоса Мортенсена. Но турнир складывался сложно. Общий ход турнира разбился на несколько локальных столкновений, в каждом из которых я строил свою линию. На словах звучит хорошо. А на деле я просто не мог сыграть турнир «целиком», разбив его на несколько отдельных битв. В каждой отдельной битве я был успешен, а общую нить битвы потерял. Выиграл кучу сражений, но войну проиграл.
Теперь я расскажу о «роковой» раздаче. Где я ничего не проиграл. Но потерял форсированное утроение.
Карлос Мортенсен на UTG играет лимп. Я на второй позиции поднимаю 44.
Мой стек к тому моменту – процентов 70 от среднего, и это не так глубоко, как хотелось бы. Стек Мортенсена еще мельче, процентов 50 от среднего.
Наш стол активен, и все это знают. Вижу только одну причину, по которой олдскулер на таком столе может сыграть лимп с первой позиции. Это монстр, который рассчитывает на лимп-ререйз.
Я понимаю, насколько высоки мои потенциальные шансы. Если попаду в сет, то с огромной вероятностью сыграю на стек. Проблема в том, что я практически уверен – в раздаче случится рейз. После этого Мортенсен будет играть 3бет, и моих потенциальных шансов уже не хватит для хорошего префлоп-колла.
Мне очень хочется заколлировать. Но понимаю, что нельзя. Скрепя сердце, пасую.
По факту пара оппонентов сыграла колл, а лимп-ререйза не было.
Флоп A84
Мортенсен играет бет. Все до баттона пасуют, а баттон играет рейз под оллин. Мортенсен коллирует. Его A9 проигрывают AJ баттона, и Мортенсен завершает турнир. На терне, кстати, повторилась четверка.
Если бы на UTG был какой-нибудь лузово-пассивный игрок, я бы спокойно сыграл холодный колл префлопа. Если бы там был какой-нибудь лузовый агрессор, тоже сыграл бы колл. Я бы понимал, что его лимп выглядит достаточно страшно в глазах оппонентов. Кроме того, если бы кто-то решился на рейз, был бы велик шанс увидеть флоп за одно повышение ставки – это бы меня устроило. И только в этом конкретном случае мне пришлось пасовать.
Это история о нашем опыте. О том, как опыт в сумме с тем, что думаем мы об игроке, лишает нас шанса.
И еще кое о чем. Не так просто отличить ошибку от досадной случайности. Как сыграю я, если та же ситуация повторится? Возможно, так же.